Живопись Святослава Рериха из коллекции МЦР. Открытки. Выпуск 2

16 открыток
"...Будет ли это портрет, или этюд лица, или пейзаж – во всём будет и воздушность, и убедительность, и какой-то совершенно особый, присущий ему реализм. Этот реализм, конечно, скорее может быть назван реальностью, но никак не условным реализмом, как его понимали в недавнем прошлом". (Н.К. Рерих. Святослав)

Н.К. Рерих. Святослав

Получаем снимки с последних картин Святослава. Некоторые сняты в цветной фотографии и потому ещё более напоминают о тех сверкающих красках, которыми насыщены его картины. Если возьмём сравнить его достижения за последние годы, то можно увидеть, как неустанно совершенствуется та же основная песнь красок. Форма и раньше была чёткой и выразительной. Краски были сильны, но сейчас с каждым годом вы изумляетесь прозрачности и возвышенности этих красочных сочетаний.

Будет ли это портрет, или этюд лица, или пейзаж – во всём будет и воздушность, и убедительность, и какой-то совершенно особый, присущий ему реализм. Этот реализм, конечно, скорее может быть назван реальностью, но никак не условным реализмом, как его понимали в недавнем прошлом.

В каждой картине Святослава есть и то, что мы называем композицией. Иначе говоря, то, что выявляет индивидуальность мастера. Иногда малознающие люди думают, что портрет не есть композиция, а сочинение будет исключительно в каких-то исторических нагромождениях. Но прирождённый композитор выразит это своё качество решительно во всём. Он "увидит" портрет. Он возьмет человеческий облик так, что выявятся наилучшие выражения черт, и, как в высоких мастерских портретах, вы не подвинете изображение ни на одну линию.

Некто привел своего сына к Ван Дейку и, прося принять его в мастерскую, уверял, что сын его уже умеет писать фон портрета. Великий мастер справедливо заметил: "Если Ваш сын умеет писать фон портрета, то ему у меня уже нечему учиться". В этой истории подчёркнуто, насколько каждая часть картины является её нераздельным существенным выражением.

В картинах Святослава замечаем именно гармоническую напряжённость всех частей картины. Великое качество произведений, если в него не вкралось безразличие. Так же как в самой жизни лишь мертвый глаз может предположить безразличие хотя в малейшей подробности, так же точно в искусстве, в творчестве мастера будет жить решительно всё. В этой взаимной вибрации заключена мощь великих произведений искусства.

Брюллов говорил: "Искусство весьма просто. Следует лишь взять определенное количество краски и положить на нужное место". В шутке большого художника заключалось необычайно меткое определение. Именно только нужен определенный состав краски и следует наложить его на определенное место полотна. Вот и всё. И действительно, большой мастер не сумеет словами рассказать, почему именно ему нужен этот, а не другой состав краски, и почему он вливает эту комбинацию тонов в соседнюю гармонию.

Мастер творит. В творчестве всякий земной язык оказывается неприложимым и невыразительным. Но зато движения мастера непреложны. Он должен сделать так, а не иначе. Сама преемственность основ творчества в малом сознании будет подражательностью, но в истинном мастерстве она остаётся благородною преемственностью.

Так же как неотменна Иерархия, так же неотменна и преемственность лучших начал бытия.

"У чистых всё чисто" – говорит Апостол Павел. Этот завет особенно приложим в искусстве, которое является синтезом в жизни. Но к этому созвучию нужно дойти. Нужно воспринять его из тайников прошлого и, утвердившись на нём, творить светлое будущее.

Когда мы видим прекрасное произведение, оно вызывает в нас всё лучшее. Под сводами великолепного собора отметаются ссоры, и в звуках мощной симфонии неуместны сквернословия. Но чтобы отдельная картина доставляла такое же синтетическое преображение, она должна быть глубоко гармонична, именно напряжена в этой глубокой симфонии всех своих частей. Или эти качества выльются в произведении, и оно сделается радость носящим, или чудотворность не войдет в расположение красок и линий, и это будет формальное заполнение холста.

Вот почему мне так радостно мысленно рассматривать помянутые картины ­в них именно выкованы симфония и гармония. Все безразличное, рутинное не посмело войти в это огненное творчество. Именно не посмело. Ведь пошлость может вползти в каждую щель, если по какой-либо неосмотрительности будет допущена трещина.

Скучно вспоминать какие-нибудь формальные картины. Ни условный сюжет, ни их мысленное назначение не покроют их формализм. Но как радостно видеть прекрасные цветы молодые, когда они будут рассыпаны щедрою рукою творца. Никогда вам не наскучит любоваться самоцветами. Так же и в великих произведениях искусства эта самоцветность и самобытность вносят ещё одно светлое творение в многообразие бытия.

Как бережливо нужно относиться ко всему, что приносит радость и свет! Кто же разобьёт светильник, чтобы погрузить жилище во мрак. А ведь каждое высокое творческое произведение есть именно такой богоданный светильник. В радости любования таким творением мы ещё раз любим все Высшее, мы еще раз складываем прекрасную молитву духа. Прекрасно, если можно любоваться звучными творениями.

Прекрасно, если дан в жизни этот высокий дар, которым всё тёмное, всё бедственное превращается в радость духа. И как радостно мы должны приветствовать тех, которые волею судеб могут вносить в жизнь прекрасное.

22 Мая 1935 г.

Цаган Куре